Представитель какого-либо народа – это в первую очередь носитель культуры и языка этого народа, который всегда сможет отличить «своего» от «чужого». Было бы иначе, не знали бы японцы гайдзинов (外人, がいじん, gaijin), китайцы – лаовайев (老外, lǎowài), евреи – гойев (גוי, goi) и т. д. И не было бы, вероятно, и многочисленных национальных прозвищ. Но реальность такова, что носитель чужой культуры автоматически рассматривается «своими» как «чужак». Так было всегда.
В этом отношении интересно проследить историю слова варвар, известного во всех европейских и некоторых азиатских языках: англ. barbarian, нем. Barbar, нидерл. barbaar, швед. barbar, фр. barbare, итал. barbaro, исп., порт. bárbaro, болг. варварин, чешск. barbar, польск. barbarzyńca, греч. βάρβαρος, латышск. barbari, лит. barbarai, фин. barbaari, венг. barbár, barbárok, арм. բարբարոս (barbaros), груз. ბარბაროსი (barbarosi), тур. barbar, перс. بربر (barbar) и т. д.
В большинстве случаев эти слова пришли через ср.-лат. barbarinus «чужак, варвар» и лат. barbarus «чужой; варварский, дикарский» (ср. barbaria «чужая страна») из др.-греч. βάρβαρος. Этими словами греки и затем римляне обозначали народы, не принадлежащие их культуре: германцев, кельтов, фракийцев, иллирийцев, скифов, сарматов, славян и некоторых других.
Само слово βάρβαρος по виду напоминает звукоподражание, точнее – греческое бурчание βαρ-βαρ-βαρ (вроде нашего бла-бла-бла). Таким образом, слово возникло как некое пародирование греками непонятной речи чужих народов.
